7.7 Обереги
Иногда приходится читать, что язычники (не только славяне, вообще европейские язычники) не носили предметов культа, сиречь почитаемых, священных, оберегающих изображений, в виде украшений: такая «мода», по мнению некоторых исследователей, возникла только после официального крещения в качестве протеста против новой, нередко насильно насаждаемой религии. Думается, с этим стоит поспорить. Во-первых, мы уже видели: всё, что на современном языке называется «украшениями», имело в древности ясно читаемый религиозный, магический смысл. Во-вторых, разве для верующего христианина крест, который он носит на шее, — будь этот крест даже прекрасным произведением ювелирного искусства — просто «украшение» в том смысле, которое мы придаём этому слову сегодня? И наконец, убранство покойника, опускаемого в могилу или укладываемого на погребальный костёр, вовсе не обязательно соответствовало убранству живого, по крайней мере каждодневному. Мало ли какие существовали обычаи, воспрещавшие класть предметы культа в могилу? К примеру, вполне можно предположить, что славяне опасались засыпать землёй символы Солнца, а скандинавы — свои молоточки Тора, символы небесного грома...
Многие славянские обереги достаточно чётко разделяются на мужские и женские (кстати заметим, что в христианскую эпоху аналогичным образом различались и нательные кресты).
В женских погребениях нередко находят обереги в виде фигурок коня. Согласно верованиям древних славян, конь — символ добра и счастья, мудрость Богов порою являлась людям через это животное. Культ коня связан с почитанием Солнца: в главе «Даждьбог Сварожич» рассказано о крылатых белых конях, влекущих солнечную колесницу. Не случайно обереги-коньки из древних погребений зачастую украшены «солнечным» круговым орнаментом. Славянки носили их у левого плеча, на цепочке, в сочетании с другими оберегами, о которых речь будет дальше.
Коньков без большой натяжки можно назвать любимым оберегом смоленско-полоцких кривичей. В других славянских племенах, даже у тех же кривичей, живших около Пскова, они почти не встречаются. Учёные объясняют это тем, что в районе современного Смоленска до прихода славян жили балтские племена и славяне, смешавшись с ними, вобрали многое из их культуры и верований. В том числе и особую приверженность культу коня. Талисманы смоленских кривичей совсем не случайно перекликаются с теми, что найдены в древностях балтского племени латгалов.
Коньки часто соседствуют с оберегами, изображающими водоплавающих птиц — лебедей, гусей, уток. Наибольшее количество их найдено в тех местах, где славяне соприкасались и смешивались с финно-угорскими племенами. В частности, это относится к областям современных Санкт-Петербурга, Новгорода и Костромы. Нам приходилось уже не раз отмечать, что для финно-угров эти птицы священны, на них не охотились. Однако место им нашлось и в верованиях славян: ведь именно утки, лебеди, гуси перевозили колесницу Даждьбога-Солнца через Океан-море на его пути в Нижний Мир и назад. Такие верования объясняют, почему из рук славянских мастеров выходили своеобразные обереги, сочетавшие тело водоплавающей птицы с конской головкой. Наши пращуры верили, что славный Бог Солнца непременно поспешит им на помощь — и ночью, и днём.
Другими женскими оберегами были маленькие копии предметов домашнего обихода — ковшички, ложечки, гребешки, ключи. Символика их понятна: они должны были привлекать и удерживать в избе богатство, сытость, довольство. Кому же было о том позаботиться, как не домовитой хозяйке? Вот и привешивали их женщины на левое или правое плечо, реже — на пояс, как было принято у их финских соседок. А когда умирала девочка, не успевшая повзрослеть, выйти замуж и обзавестись хозяйством, — подобные обереги могли дать ей «с собой», но не прикрепляя на одежду, а отдельно, в кожаном кошелёчке...
Обереги-топорики носили и женщины, и мужчины. Только женщины прикрепляли их опять-таки у плеча, а мужчины — у пояса. Топор был излюбленным символом присутствия Перуна (подробнее о нём см. в главе «Перун Сварожич»), Перуна — Бога-воина, подателя тёплых гроз, покровителя урожая — было за что чтить и женщинам, и мужчинам. А вот обереги, представляющие собой миниатюрные изображения оружия — мечей, ножей, ножен, — были чисто мужской принадлежностью.
«Солнечная» символика хорошо прослеживается и в круглых привесках-оберегах, также входивших в женский убор. Делали их, как правило, из биллона или бронзы, реже — из высокопробного серебра. Иногда они украшались изображением креста, и теперь трудно сказать, что имел в виду мастер XII века — то ли новый христианский, то ли свой древний Солнечный Крест.
Если для «солнечных» круглых привесок употреблялись в основном жёлтые сплавы, то на привески-«лунницы» чаще шли белые, в цвет лунного света, — серебро или серебро с оловом, а бронза — лишь изредка. Оно и понятно, ведь в лунницах, как пишут учёные, отразился древний культ Луны, распространённый не только у славян, но и у других древних народов Европы и Азии. В славянских погребениях лунницы появляются с X века. Обычно их носили по нескольку штук в составе ожерелья, а то вдевали в уши, как серьги. Богатые, знатные женщины носили лунницы из чистого серебра; нередко они отмечены тончайшей ювелирной работой, их украшает мельчайшая зернь и филигрань. Не случайно их находят в окрестностях крупных городов Древней Руси, которые вырастали вдоль торговых путей.
В лунницах, что охотно носило большинство женщин, и металл был подешевле, и работа попроще. Если ремесленнику удавалось заполучить в руки дорогую зернёную лунницу, на которой каждый микроскопический шарик был припаян вручную (невероятно кропотливая и дорогая работа!), — деревенский ювелир, не мудрствуя лукаво, снимал с ценного изделия восковой слепок и уже по нему отливал украшение из сплава, что был под рукой. А то просто оттискивал лунницу в глине, вливал жидкий металл — и получалась «массовая продукция» довольно грубой работы, впрочем, как видно, удовлетворявшая односельчан. Но если такому мастеру не чужд был художественный вкус, он сам делал восковую модель, и тогда на луннице порой возникал растительный орнамент — изящный, тонкий и вполне «функциональный», ведь первейшей мифологической «обязанностью» Луны было следить за ростом растений. Кстати, современные исследования показали, что и в данном случае языком мифа записано меткое наблюдение: оказывается, концентрация полезных веществ в «вершках» и «корешках» наших огородных овощей прямо зависит от новолуния или полнолуния.

На рисунке:
Обереги - миниатюрные изображения оружия (боевые топорики, нож, кинжал).
XI - XII века.

На рисунке:
Круглые привески-обереги.
Некоторые имеют языческую "солнечную" символику, другие украшает изображение креста.
XII - XIII века.

7.8 Бусы
Слово «бусы» в современном значении начало употребляться в русском языке с XVII века, до тех пор, по всей видимости, славяне называли эту разновидность украшения «ожерельем», то есть «тем, что носят вокруг горла». Археологи часто так и пишут в своих работах: «...найдено ожерелье из бус». В самом деле, нитка зачастую очень крупных (около 1,5 см в диаметре) бус, однотипных или разных, современному человеку напомнит скорее именно ожерелье, а не те бусы, что носят теперь.
В древности бусы являлись любимым украшением женщин из северных славянских племён, у южных они были не так распространены. Были они в основном стеклянными и до IX—X веков большей частью привозными, так как собственное стеклоделие у славян только налаживалось и не могло удовлетворить массовый спрос. В древнем торговом городе Ладоге в слое VIII века найдены кусочки шлака, что образуется при варке стекла, а также недоделанные, бракованные бусины. Это обнадёжило исследователей, они начали искать остатки мастерской местного стеклодела — «стеклу кузнеца». Вскоре им попались маленькие огнеупорные тигли, но... на проверку они оказались предназначены для литья бронзовых украшений. Позже, однако, в том же слое были обнаружены «залежи» кварцевого песка, причём в таком месте, куда этот песок мог быть перенесён только руками человека: спрашивается, зачем, если не для варки стекла?.. Учёные спорят: одни требуют неопровержимых доказательств, другие говорят, что все необходимые доказательства уже найдены. Время появления собственного стеклоделия в Ладоге, таким образом, предстоит уточнить. Но вот то, что именно через эти места везли из-за Балтийского моря в Северную Русь импортные стеклянные бусы и продавали, быть может, даже на вес, — это факт установленный. Известно также, что ещё в пору написания первых летописей в Ладоге делались «археологические находки»: река, подмывая берег, во множестве выносила на свет «стеклянные глазки» неведомого происхождения...
Одни бусины попали на волховские берега из Средней Азии, другие с Северного Кавказа, третьи — из Сирии, четвёртые — вовсе с Африканского континента, из египетских мастерских. Самое интересное, что везли их сюда не восточным путём, через Русь, а, наоборот, по водным магистралям Западной Европы — через земли западных (Словакия, Моравия, Чехия) и балтийских славян, владевших выходами в море. Образцы таких бус найдены и в Скандинавских странах, в торговых центрах, известных в те времена по всему балтийскому «Средиземноморью»: в городах Хедебю и Бирке, на острове Готланд, Сюда везли бусы, продавали их друг другу и местному населению купцы — славянские, скандинавские и прочие. (Кстати, нельзя исключать, что бусы порой служили не только товаром, — но об этом чуть позже.) А начиная с IX века в этих городах кроме привозных бус находят и явно сделанные на месте...
Учёные делят древние бусы на такое количество видов, групп и подгрупп, что даже вкратце описать все их здесь невозможно. Приглядимся хотя бы к нескольким.
Некоторые бусы мастера делали из отрезков стеклянных палочек, имевших несколько слоев — всего чаще жёлтый, белый, красный. «Стеклу кузнец» раскалял палочку до мягкого состояния, отделял щипцами кусочек и прокалывал его острой иглой по слоям или поперёк. В других случаях основу крупной бусины приготавливали из стекла всевозможных смешанных оттенков (иногда таким образом в дело шли переплавленные остатки бракованных бус). Затем, если требовалось, на основу «наматывали» тонкий слой стекла чистого, красивого цвета: жёлтого, синего, красного, зелёного, фиолетового, белого, какого угодно (освоив приготовление стекла, славяне очень скоро выучились окрашивать его, используя минералы, залежи которых находились на их территории). А дальше в бока пышащей жаром бусины вплавляли всё новые кусочки многослойных прутков, но на сей раз таких, у которых цветные слои чередовались концентрическими кругами, наподобие древесных колец. Получавшиеся узоры археологи называют «глазками»: действительно, к примеру, красное пятнышко, окружённое белым, зелёным и жёлтым ободками, напоминает глазок.
Есть предположение, что «глазки» отвечали не только эстетическим целям. Некоторые исследователи полагают, что подобные бусины (а они довольно строго одинаковы по массе) могли служить разновесами: часть их проколота не до конца, у некоторых отверстия вообще залиты свинцом. Такие бусины были найдены, между прочим, среди наборов гирек, рядом со складными весами. Выдвинута даже гипотеза: а не являлось ли количество «глазков» обозначением достоинства бусины-гирьки? А может быть, до распространения монет местной чеканки, их иногда использовали как деньги?..
Другие бусы, о которых непременно хочется упомянуть, — это позолоченные и посеребрённые. Техника серебрения и золочения стеклянных изделий, В том числе бус, была освоена мастерами египетского города Александрии ещё до нашей эры. Спустя века ниточка традиции дотянулась и до Северной Европы Вот как работали тамошние «стеклу кузнецы»: специальными приёмами на стеклянную основу бусины наносились тончайшие лепестки серебряной или золотой фольги, а чтобы покрытие не стиралось, сверху его защищали новым слоем стекла. После VI века нашей эры, когда производство бус стало массовым и носить их начала вся Европа, ремесленники быстро выучились «халтурить»: экономя драгоценное золото, покрывали все подряд бусины более дешёвым серебром, а чтобы придать им вид «золотых» (и продать по соответствующей цене) — обливали сверху прозрачным светло-коричневым стеклом. До конца IX века среди ладожских находок встречаются настоящие позолоченные бусины, но очень скоро начинают в огромном количестве попадаться откровенные подделки: вместо фольги стали употреблять... стекло, окрашенное в «золотой» цвет солями серебра...
А ещё славяне очень любили бисер. Изготавливали его самых разных цветов: жёлтый (ярко-жёлтый и лимонный), зелёный, бирюзовый, васильковый, сероголубой, молочно-белый, розовый, красный. Арабские путешественники упоминают, что зелёные бусы (бисер) считались у славян весьма престижными и были признаком богатства. Попадается археологам и «позолоченный» бисер (в Рязано-Окском районе с начала нашей эры и по VIII век он был вообще основным видом бус). Учёные пишут, что делали бисер из стеклянных трубочек диаметром 5—7 мм: сперва намечали бисерины щипцами, потом отделяли острым лезвием. Затем помещали в горшок, перемешивали с золой или мелким песком и вновь нагревали. У части бисерин (у трёх-четырёх на каждую сотню) при этом заплывали отверстия, предназначенные для нити, но зато остальные делались гладкими и блестящими: хочешь — пришивай, хочешь — нанизывай на крепкую нитку и носи на здоровье!

На рисунке:
Стеклянные бусины различной формы и разного узора (с рисунком в виде круга, полос "глазков", наподобие древесных колец и т.д.), двуцветные и смешанных оттенков.
VIII - IX века.