Уважаемый архимандрит Игнат!

Hизко кланяется вам отец Серафимий, настоятель Hовой церкви всех
скорбящих дикой радости в Чертаново. Слава Господу, дела в нашей обители
идут хорошо, обживаем помаленьку с Божьей помощью. Пока более пахнет
краской и известью нежели фимиамом, но послушник Hастасий сказал, что
это всегда так в новых строениях и, даст Бог, выветрится. Молимся чтобы
выветрилось. Молимся за здоровье строителей, так скоро сотворивших эти
хоромы из стекла и камня - храни Бог турков, финнов и стройбат.

Как помните, первого января сего года вы упомянули в своей речи
современные технологии служения Господу, повелев мне обосновать в нашем
храме Интернет, электрическую почту и домашнюю страницу как это заведено
у отца Евлампия в Жулебинской обители Пресвятой Девы. Через три дни,
следуя вашему повелению, я ополовинил кружку пожертвований у входа и
поехал по адресу, что вы мне написали. Пресвятая Богородица, там хоромы
не хуже наших! А прихожан толпилось и поболе. С Божьей помощью я
отсчитал должное количество денег, терпя насмешки кассирш по поводу
медяков и серебра. И вот на мое имя выписали Интернет! Видит Бог - я
просил написать имя на старославянском, но они ответили что сие
невозможно и записали меня латинскими буквами. При этом меня походя
обхамили, назвав безглазой собакою, но я стерпел это смиренно.
Вернувшись в храм, я сразу позвонил отцу Евлампию из жулебинской обители
в мобило и сообщил радостную весть. Отец Евлампий немедля отправил две
депеши из своего Интернета в наш Интернет, но мы их никоим образом не
получили, хотя ждали смиренно до пятницы. Тогда я вызвал послушника
Hастасия, и он сказал что для Интернета поперед всего нужен компьютер.
Пришлось полностью опустошить кружку пожертвований и с Божьей помощью
отправиться за компьютером, взяв Hастасия с собою для разумения.
Уважаемый архимандрит Игнат! Компьютер стоил такую цену что никаких
денег нам не хватило, и пришлось пустить в ход с Божьей помощью мою
карту Визу. Мы купили компьютер и к нему в изобилии разных деталей, что
советовал отрок Hастасий. Вернулись в церковь и Hастасий наладил
компьютер за алтарем потому что там много евророзеток, да и телефонная
имеется.

Hа заре я вновь позвонил отцу Евлампию в мобило и тот справил в наш
Интернет новую депешу, но мы опять ничего не получили. Послушник
Hастасий сказал что надо позвонить в службу Интернет и узнать почему не
работает электрическая почта. Hазначив Hастасию обживать компьютер, я
пошел во двор звонить. Кстати я уже не раз спрашивал Hастасия почему
мобило в церкви работает плохо, а под чистым небом хорошо, но он тоже не
разумеет. Дозвонился я не сразу, а, дозвонившись, спросил смиренно как
нам получать электрическую почту в церкви? Видит Бог - меня снова грубо
обхамили, сказав что я поп, что у меня глаз нет и еще что-то про "точку
Ру", что я не понял. Смиренно стерпев оскорбление, я подставил левую
щеку к мобилу, но они уже повесили трубку. Неприятности продолжались с
того дня - с утра снова запил наш звонарь Егор, а послушник Hастасий,
хоть и умен в мирских делах, но колокольному делу не обучен.

Помолившись, я помчался сам в службу Интернет, да так спешно, что меня
дважды останавливало ГАИ, правда сразу отпускало с Богом. Приехав к ним
в службу, я отбросил смирение и пошел сразу к начальнику. Увидев меня в
рясе, начальник оказал радушный прием, всячески меня привечал, поил
кофием, дал свою визитку и написал на ней для нашего Интернета много
слов не русских и даже не греческих. А услышав мои смиренные жалобы,
долго уверял что его работники не хамили, ибо, дескать "поп глаз нет
точка Ру" означает на их языке совсем иное. "Глаз нет" - дескать,
пишется в одно слово и это, якобы, название всей ихней фирмы. "Точкой
Ру" они именуют всю Русь, а поп - это протокол. Слыханное ли дело чтоб
на попов протоколы заводить? Hе стерпев, я спросил лукаво как тогда
расшифровать ихние слова "Серафим собака", что были мне брошены давече?
Начальник смутился на миг и начал сходу лгать что, дескать, собака, это
тоже такое слово, точнее буква, и даже знак, что пишется, дескать, знак
собаки после имени в адресе, а Серафим - мое имя, а значит Серафим -
собака. И еще много подобной ереси он изрекал. я не перебивал его и
слушал смиренно, лишь твердо смотрел ему в глаза и беспрестанно осенял
крестным знамением. Наконец сила Господня подействовала - смутился
бесстыдник под моим ясным взором, сбился и умолк. Бог ему судья. Вижу в
душе его благое стремление загладить вину своих подчиненных, но к чему
лгать невесть что будто я ничего не смыслю? Честно бы покаялся - я бы
отпустил грех. Не нравится мне это место, чую что бесовщина, но
обосновать не могу.

Возвращаясь к церкви, я услышал издали звон колокола, да такой искусный,
что диву дался и съехал в кювет, чуть не задавив человека, что лежал
там. Решил я что Господь сотворил чудо - протрезвил Егора и дал ему
невиданное искусство звонаря. Но оказалось что человек, на коего я чуть
не наехал в кювете, это и есть мертвецки пьяный Егор. А звон происходил
от того, что послушник Hастасий за это время приладил на колокольню
хитрое устройство, что именуется Сабфувер, и через наш компьютер играет
с лазерного диска колокольный звон. я велел ему немедля выключить
бесовскую технику и ступать на задний двор замаливать грех. Затем
позвонил в мобило отцу Евлампию пожаловаться, но тот сказал что сам
давно крутит колокольный звон через сабвуфер и даже ведет службы под
фонограмму когда не в голосе. я поискал в словаре живаго великорусскаго
языка Владимира Даля слово "Сабвуфер" и не нашел. Покрутил слово в уме
так и эдак и явилось мне прозрение, что сие смесь слов "Сатана",
"Вельзевул" и "Люцифер". Господи спаси и сохрани! Перекрестившись и
окропив компьютер святой водою, я вновь позвал послушника Hастасия и
велел ему продолжать чинить нам Интернет. Hастасий прочел визитку с
нерусскими словами, воскликнул вслух "как я сразу не логадался что поп
глаз нет" и уселся за компьютер, не замечая моей укоризны. Отрок
потрудился у компьютера дотемна и все сделал, после чего принес мне
бумагу с тремя депешами от отца Евлампия, в которых было "тест", "тест"
и "тест". Хоть бы слово Божье употребил. Чую я бесовщину за отцом
Евлампием, но обосновать не могу.

Назавтра после обедни послушник Hастасий стал делать домашнюю страницу
нашей церкви - снимал со стен иконы и укладывал их в ящик, источающий
мертвенный зеленый свет. Говорил, мол, сканирую. я поискал это слово в
словаре живаго великарусскаго языка Владимира Даля и нашел только
СКАHДОВАТЬ, СКАHЮЧИТЬ и СКАПУТИТЬ. Чую что дело бесовское, но обосновать
не могу. Возился Hастасий дотемна, но у него ничего не вышло - сказал он
что новая беда с Интернетом и надо ехать снова в ихний "глазнет"
разбираться. Все утро он порывался ехать со мною, но я решил уберечь
младую душу от греха и не брать отрока в бесовское место.

Уважаемый архимандрит Игнат! Воистину нет слов описать что произошло
там! Вышел ко мне волосатый муж, представился админом Александром
Hедоспасовым и сказал что начальник говорил обо мне и просил всяко
оказать содействовие. И я, говорит, сейчас лично все улажу и покажу.
Повел он меня к себе в задние комнаты, где стояло множество компьютеров.
Подвел он меня к своему компьютеру и я воочию увидел черта! Черт с
рогами и вилами скакал по экрану компьютера! Истово перекрестившись, я
спросил грозно волосатого мужа что сие означает, но тот ответил туманно,
что это, дескать, "нормальный юниксовский скринсейвер", но черта
проворно убрал. Затем подсел он к компьютеру, набрал мое имя нерусскими
буквами, поколдовал немного и заявил, наглец, что, дескать, не те у меня
права! я было возмутился такой наглостью, но тот ответствовал что сейчас
он мне немедля нужные права выпишет, опосля чего все будет хорошо.
Сейчас, - сказал он, - я сделаю чмод. Не зная что такое "чмод" и
опасаясь новой беды, я склонился над его плечом чтобы видеть какие
кнопки он нажимает. Господи спаси и сохрани, я ожидал всего, но не
такого! Клянусь всем святым, мне не померещилось! Сей волосатый муж
набрал мое имя и "chmod 666"... Немедля проклял я ихний "глазнет" и весь
бесовский Интернет! я бежал оттуда быстрее ветра и до сих пор молюсь
чтобы Бог ниспослал мне прощение за то, что увидели мои глаза! я запер
послушника Hастасия, велев ему поститься и молиться. А компьютер и все
его детали мы с Егором скинули в речку Чертановку под лед.

Держитесь Интернета подальше, архимандрит Игнат, ибо Сатана искушает
нас!

ПОСТСКРИПТУМ: В словаре живаго великорусскаго языка Владимира Даля я
искал слово "чмод", но нашел лишь: ЧЛЕHЪ, ЧМАРИТЬ, ЧМОКАТЬ, ЧМУРКА,
ЧМЫКАТЬ, ЧМяКАТЬ, ЧО, ЧОПОРHЫЙ, ЧОРHЫЙ, ЧОРТЪ! Спаси и сохрани нас,
Господи! Чую что грядет царствие диавола на Земле! Чую, но обосновать не
могу.

Искренне ваш, отец Серафимий. 19 февраля 2000, Чертаново

PS Это была Гвен под Волковским аккаунтом. Случайно.

Жил-был у бабушки серенький козлик
Старая песенка в изложении русских поэтов.

Иннокентий АННЕНСКИЙ

В Царскосельском, пасторальном месте
Бабушка от горя чуть жива.
Лишь проснулась, ей дурные вести
Принесла соседская вдова.
Там за лесом, на краю опушки,
У пруда в преддверии ночи,
Волки съели козочку старушки,
Даже рожки неизвестно чьи.

Николай ГУМИЛЕВ

О, Горе! Злые кружева
Сплелись венком полночных аур.
Ей не нужны, увы, слова,
Немые слезы точат траур.
О, Горе! Горе! Волчья сыть
Сгубила гордого марала!
Его нельзя похоронить.
Его осталось очень мало.

Осип МАНДЕЛЬШТАМ

Ни к чему в белой ночи козленку гулять.
Волки тоже изрядно умеют стрелять.
И останутся рожки, да ножки, да хвост,
Хоть козел - Одиссей и, конечно, не прост.
И всплакнет Пенелопа, молитву творя,
Где-то шлялся козел, а ее в лагеря...
Прах его по утрам окропляет роса...
Петербург, где найду я козлов адреса?

Анна АХМАТОВА

Не плачь. Такое время года.
Такие темные дела.
Ему была дана свобода,
Но волки... Нет, увы, козла.
Останки мне напоминают:
Рога, копыта, шерсти клок...
Нельзя оплакивать, родная,
Все, что лежит у наших ног.

Марина ЦВЕТАЕВА

Мне кажется, что рожки от козла
И ножки тоже, поглядите сами...
Здесь волчья стая, кажется, была...
Вон бабушка закрылась рукавами.
Я думаю, что он, оставшись жив,
Меж нами стал бы символом прощенья,
И грех сиюминутный опустив,
Поднялся б над «козлами отпущенья».

Борис ПАСТЕРНАК

Мело, мело, несло пургу во все окошки.
Белели ножки на снегу, желтели рожки.
И заметало волчий след, и заметало.
Козла в помине больше нет. Козла не стало.
Рыдает мать: «О, боже мой...» Одна в метели.
Козла напрасно ждет домой — его доели.
Рога желтеют за стеклом. Белеют ноги.
Недавно все это козлом шло по дороге.

Сергей ЕСЕНИН

Ты еще жива, моя старушка?
А меня давно на свете нет.
Ручки-ножки, рожки-завитушки...
Да, отговорил один поэт.
За кленовым тыном, в чистом поле
Драли меня волки всю-то ночь...
Я козел. И жил всегда в неволе.
Не рыдай. Слезами не помочь.

На самом деле, все мы делимся не на белых и черных, мужчин и женщин или
евреев и антисемитов. Мы делимся на отличников и...

...двоечников. И между нами веками длится классовая борьба.

Отличники встают рано, причем далеко не всегда потому, что они -
жаворонки. Они встают рано потому, что им надо. Если рано им случайно
вставать не надо, они встают поздно. Поздно - это в десять утра. Ну
ладно, в одиннадцать. Самый край - в двенадцать, со словами "сколько
можно спать". Отличникам вообще свойственно задавать самим себе и
окружающим риторические вопросы. Например, "когда, если не сегодня, я
буду это делать? ", "сколько твое безделье может продолжаться? " и
"неужели ты не понимаешь, что... ". "Неужели ты не понимаешь? " -
ключевой вопрос отличников. Они не понимают, как можно не понимать.
Двоечники не понимают.

Отличники работают в системах. Им это важно. При этом им важно, чтобы в
системе, где они работают, их ценили. Если в системе, где они работают,
их не ценят, отличники ищут новую систему. Самая большая награда для
отличника - когда система их сначала не ценила, а теперь ценит. Самое
страшное наказание - провалиться в глазах системы. Если отличника
спросить "кто ты", он честно ответит: "Инженер-технолог". Если спросить
"кто ты" двоечника, он ответит: "Вася".

Основная причина всех действий отличника - убежденность, что так надо.
Надо хорошо учиться, надо получать хорошие оценки за экзамены, надо
найти хорошую работу (а как же иначе?), а на этой хорошей работе надо
сделать карьеру, потому что карьеру делать надо. Да, еще по той же
причине они моют грязную посуду. Двоечники тоже моют грязную посуду.
Когда заканчивается чистая.

Первичное расслоение происходит в школе. Отличника узнать легко, и вовсе
не по очкам или по умному лицу. Отличник - это тот, кто Делает Уроки.
Каждый день. Приходит домой после школы, переодевается в домашнюю
одежду, разогревает обед, обедает - и садится. Иной отличник скор и
легок, поэтому садится он на полчаса, и за полчаса у него все готово.
Другой отличник основателен и упорен, поэтому его уроки делаются целый
вечер. Есть даже такие, которые ежедневно делают Уроки на Послезавтра -
но это особая категория человечества, и речь сейчас не о них.

Сделав уроки, отличник улыбается и потягивается. Если он - Истинный
Отличник, он может после этого еще и собрать портфель. Впрочем, это
необязательно - я знала одного настоящего отличника, за которого все
десять школьных лет портфель собирала мама.

А теперь быстро поднимите руку те, кто регулярно строчил домашнюю
математику на подоконнике в туалете напротив кабинета химии на пятом
этаже. С вами все ясно. Вы наверняка еще помните, что на средней
величины домашнее задание нужна обычная перемена (десять минут) в пятом
классе и большая (двадцать) - в восьмом. Что? Не "строчил", а "сдувал"?
Сами вы "сдувал". Чтобы спокойно списать задание по любому предмету, не
нужна никакая перемена. Нужна последняя парта и урок биологии. Можно
литературы.

Но сдувание - это детский сад. Высший пилотаж двоечника - сделать
домашнее задание самому, причем на том самом уроке, на который он задан.
Желательно сидя не на последней, а на первой парте. Сделать блестяще, с
выдумкой, с переподвыподвертом и, сделав, немедленно вызваться отвечать.
Ответить так, что преподаватель заплачет от восторга, получить законную
пятерку с бантиком и, сев на место, углубиться наконец в чтение второго
тома сочинения Освальда Шпенглера "Закат Европы". Ради которого и нужно
было ответить добровольно, чтоб потом не дергали. На такое способен
только истинный, глубинный, не побоюсь этого слова, духовный двоечник.
Которому в общем-то все равно, чем заниматься, лишь бы было интересно и
не дергали. К сожалению, сочетание "интересно" и "не дергали" в школе
(да и в жизни) бывает редко, поэтому ради своего смысла жизни двоечнику
приходится трудиться куда упорней, чем отличнику. Если он, конечно,
достаточно трудолюбив, чтобы это делать.

Оценки не говорят нам ни о чем. На доске "Гордость школы" висят
вперемешку как портреты отличников, так и портреты двоечников. У
последних ничуть не меньше высоких оценок, похвальных грамот и побед на
физико-математических олимпиадах, а среди первых есть масса хмурых
середнячков. Дело не в баллах, дело в подходе.

Отличник на любое
- Зачем?
отвечает
- Надо!

Двоечник на любое
- Надо!
отвечает
- Зачем?

***

По окончании школы отличники и двоечники выкатываются в большую жизнь.
Отличникам там легко, слово "надо" ведет их за собой. Двоечникам
сложнее: им приходится изо всех сил думать, как бы выкрутиться так,
чтобы ничем не поступиться. Поступаться двоечники не любят. Это,
пожалуй, второе существенное различие между двумя классами: отличник
твердо знает, чем нужно и должно поступиться, дабы достичь того, чего
Надо достичь. Двоечник абсолютно уверен, что поступаться не имеет смысла
ничем, поэтому поступается он только тем, что ему неважно. Ему многое
неважно. Собственно, ему по-прежнему важно исключительно, чтобы было
интересно и особо не дергали. В слове "особо" проявляется последняя
уступка, которую двоечник делает обществу.

Отличник работает как плуг: равномерно пашет, оставляя за собой глубокую
борозду.
Двоечник работает как взрыв. Пусто, пусто, пусто, покер.

И отличники, и двоечники бывают талантливыми. И двоечники, и отличники
бывают блестящими. Из блестящих отличников получаются миллионеры и
президенты корпораций, а из блестящих двоечников - писатели-поэты,
программисты-инженеры и прочая творческая соль земли, не отягощенная
излишней социализацией.

Из нормальных способных отличников выходят хорошие специалисты с
приличной зарплатой. Из нормальных способных двоечников получаются люди
свободных профессий, работающие на себя и получающие то штуку в день, то
фигу в месяц. К тому же в любой системе исправно кормится довольно
большое количество двоечников, которые время от времени подают более или
менее гениальные идеи, за что им сквозь зубы прощают постоянные
опоздания, отпуска в самый неподходящий момент и непрерывные кончины
любимых родственников во все остальное время.

Из неудачных отличников все равно получаются неплохие специалисты с
нормальной зарплатой - просто потому, что абсолютно неудачных отличников
не бывает. Отличники так устроены: они не в состоянии работать плохо.

А вот что получается из неудачных двоечников, не знает никто. Потому что
кто же из гордых двоечников сознается даже себе самому в том, что именно
он - неудачный?

Два класса, как и положено, испытывают друг к другу классовую ненависть.
Отличники считают двоечников везучими бездельниками, получающими дары от
жизни за красивые глаза. Если при этом конкретный двоечник хотя бы
неудачлив в той сфере, которая кажется отличнику наиболее важной
(скажем, у него постоянно нет денег, потому что он не готов работать в
системе, или он лишен личной жизни, потому что кто ж пойдет за такое
счастье), отличники готовы отнестись к нему снисходительно. Но если
двоечник живет, как считает нужным, работает, как ему нравится, имеет за
это много денег и счастливо влюблен - любой отличник при виде него
испытает законное возмущение. Лучше всего двоечнику быть пьяницей -
тогда отличники будут его любить. Потому что сами они, разумеется,
никогда.

Двоечники, со своей стороны, убеждены, что отличники - примитивные
зануды, не умеющие вставать не по будильнику и жить не по указке.
Смягчить их отношение может, допустим, явное отвращение отличника к
собственной работе. Или небольшая клиническая депрессия, а еще лучше -
нервный срыв. Или хотя бы осознание отличником бедности своей серенькой
дорожки перед вершинами горного пути свободного двоечника. Если же
отличник занят важным и интересным делом, получает большие деньги,
здоров и, хоть убей, не понимает, чем его жизнь хуже жизни Ван Гога без
ушей, - гордая птица двоечник будет его презирать. Это презрение сродни
тому, которым обливает веснушчатый пацан с дыркой на штанах и пальцами в
чернилах аккуратного мальчика с челочкой и носовым платком.

Зато тот, с веснушками, может бегать по лужам и пинать консервные банки.
Зато этого, с челочкой, постоянно ставят ему в пример. В глубине души
оба класса смутно завидуют друг другу - потому что та, вторая сторона,
умеет то, чего не умеет эта.

***

Отличница точно знает, что в доме должна быть еда, в холодильнике -
продукты, а полы в квартире надо мыть хотя бы раз в неделю.

Двоечница считает, что между мужчиной и женщиной должно быть
равноправие. Равноправие выражается в том, что она выходит за него
замуж, а он делает за нее все остальное.

Отличница заводит детей, потому что она женщина, воспитывает их, потому
что она мать, и помогает родителям, потому что она дочь.

Двоечница заводит детей, потому что интересно, какие у них будут рожи,
не воспитывает их вообще, потому что и так сойдет, и помогает родителям,
потому что иначе они не отстанут.

Отличница никогда не пустит своего мужа на работу в грязной рубашке.

Двоечница не считает нужным проверять, надел ли он рубашку вообще.

Отличница скорее удавится, чем подаст семье на ужин сосиски.

Двоечница скорее удавится, чем задумается об ужине.

Да, а еще отличницы умеют гладить. Белье. Утюгом. Двоечницы, как
правило, считают, что "чистое" означает "красивое", а гладят чаще всего
голую кожу. Рукой. Впрочем, это отличницы тоже умеют - когда находят
время, свободное от дел.

А зато отличница следит за модой, за фигурой, за лишним весом и за
репутацией семьи.

А зато двоечница не знает, что слово "оргазмы" существует в единственном
числе.

Логично было бы предположить, что межклассовых браков почти не бывает,
но это не так. Двоечники часто любят отличниц - потому как порядок в
доме и без вопросов ясно, кто у нас в паре, блин, творческая личность.
Отличники порой влюбляются в двоечниц, потому что стирать носки невелико
искусство, а вот настолько искренне улыбаться, спрашивая "Милый, что у
нас на ужин? ", умеет далеко не всякий.

Создаются, безусловно, и идеальные пары. Двое отличников, живущие
вместе, могут достичь невиданных карьерных высот, заработать миллионы,
выстроить огромный дом и вырастить кучу румяных детей. А влюбленные
двоечники способны изобрести вечный двигатель, соорудить из него
аэроплан и улететь куда-нибудь к такой-то матери и всеобщему
удовлетворению.

Но двоим отличникам при этом часто невыносимо скучно друг с другом.

А пара двоечников зарастет грязью по уши и умрет от голода, потому что
ни один из них не согласится встать пораньше, чтобы пойти и получить на
вечный двигатель патент. Точнее, один согласится, но проспит. А второй